– Ещё как бывает. Вспомни беседу об Аристотеле на прошлой неделе. Что он говорил о логике в истории?
– Сейчас-сейчас, один момент. Что-то о том, что для применения логики необходимо опираться на непреходящие события и принципы. Вот: "Не имеет смысла судить об истине на том основании, что окружающие нас вещи явно изменяются и никогда не остаются в одном и том же состоянии. Ибо в поисках истины необходимо отправляться от того, что всегда находится в одном и том же состоянии и не подвергается никакому изменению".
– Верно. И что постоянного в мире мозговым штурмом всей группы мы нащупали относительно труда и работы?
– Постоянна тенденция к росту безработицы и трудящиеся ни при каком режиме не имеют прав на результат своего труда.
– Да, досоображались именно до этого. Технический прогресс нарастает, а с ним лавинообразно растёт и безработица. Люди перестали понимать, что естественное назначение технического прогресса – облегчить труд, а вовсе не избавить от него и это огромная беда.
– Не понимаю, как прогресс может быть бедой.
– Очень просто. Есть две стороны прогресса техническая и социальная.
– И что?
– А вот что. На заре человечества и зарождения Системы разделения труда ни о каком прогрессе у людей и мысли не было. Они просто стали придумывать и создавать вещи, облегчающие им жизнь. То есть в нашем понимании в те времена технический прогресс зародился для обслуживания прогресса социального – улучшения жизни. Такова его естественная функция.
– И как это влияет на прогрессивность прогресса?
– Сильно влияет. Сохранилась ли сейчас эта функция техники? Оказывается, что нет. Ещё сотню лет назад учёный из Германии Освальд Шпенглер установил, что технический прогресс оторвался от социального, разрыв между ними растёт, и технический прогресс уже существует сам по себе.
– Наверное, для такого вывода у него были основания. Оказывается, вопрос глубже, чем кажется на первый взгляд. И что же делать, чтобы устранить разрыв?
– Для восстановления естественной функции технический прогресс нужно бы притормозить для нормализации отношений в обществе, чтобы достичь баланса, а не наращивать технические возможности, ведущие к безработице. Это означает искусственное увеличение трудоёмкости производства до тех пор, пока потребность в работе не будет удовлетворена полностью.
– А как же экономическая эффективность?
– Экономическая эффективность? А кому, кроме получателей прибыли нужна "эффективность" разрушающая общественные отношения? Но ведь это непременно будет объявлено ересью даже без разбора сущности и обоснованности такого заявления. Хотя кроме фактов и логики в необходимости притормозить технический прогресс, ничего больше нет.
– Неожиданная сторона вопроса. Представляю, кая буря поднимется в обществе, если до публики довести такое решение социальных проблем.
– Поднимется. При естественной функции техники свидетельством прогресса являются суммарные показатели совпадающих технического и социального развития. Техническое развитие должно быть пропорциональным приросту населения, а оно его опережает.
– Да, пожалуй, вы правы, профессор. Современные рассуждения о прогрессе сильно пахнут лукавством. Можно слышать лишь восторги взахлёб о совершенствовании техники.
– Вот именно. О её обратной, антисоциальной стороне либо почти полное молчание, либо почти полное бездействие, либо как вооружение – прославление того, что на самом деле нужно порицать.
–  А подробнее, что это за антисоциальная сторона?
– Экологические катастрофы самого разного характера и масштаба, истощение природных ресурсов, безработица, умопомрачительные потери на создание оружия и содержание армий, массовое истребление людей в войнах и разрушенные хозяйства, создание вещей сомнительной полезности и т.д., и т.п.
– А положительная сторона есть?
– Конечно. Бытовая техника, предметы обихода, рост производства продуктов питания, гражданский транспорт…
– И каков итог явления?
– Если просуммировать обретения и утраты, то мы получим глубоко отрицательный показатель хотя бы по той причине, что людские потери меры не имеют. Вот таков "прогресс" на самом деле. Безудержный технический прогресс подавил прогресс социальный. В силу этого сомнительно, что общество вообще прогрессирует.
– Необычный итог с точки зрения существующих стереотипных представлений о прогрессе. Иван Васильевич, сбегать ещё за кофейком? Буфет закроют через полчаса.
– Не надо. Мы с тобой и так слишком часто задерживаемся после занятий. Тебя подвезти до метро?
– Было бы чудесно! Да, так для меня как историка работа в будущем ожидается?
– Не знаю. Потребность в нас во многом зависит от имущественного состояния масс. Голодному на историю наплевать, а растущая безработица как раз голод или недоедание большим массам и сулит. Жизнеобеспечение-то собственными силами утрачивается.